Мои родные вовсе не родные,
Не близкие и даже не друзья.
Вынашивают в сердце мысли злые,
Когда о Боге им свидетельствую я.

И тяжело почтение нести мне
К тем, кто не любит Господа Христа.
И вслух они желают, чтоб я сгинул
И навсегда закрыл свои уста.

А было время, когда скорбь на лицах
Их заставляла подойти порой
И изливать, в чем сердце их томится,
И утешаться Господом со мной.

Их, души, сколько б сильно не желали,
А без любви не могут долго жить.
Но лишь бальзам на раны получали,
Как снова начинали зло таить.

Найдя единомышленников, лгали
На истину, готовя бесам пир.
И снова Божье слово предавали,
Имея меж собою льстивый мир.

Мне жаль их, что они, не видя света,
Себя терзают, а душа пуста.
И ищут радости от жизни где-то,
Но только не в молитве у Христа.

Они осуетились в мире быта,
Но все равно я Господа молю,
Чтоб им дорога в рай была открыта,
Ведь я их всех по-прежнему люблю.

Я верю, что однажды утром ранним
Нас за столом молитва соберет.
И мы тогда родными в Боге станем,
И в дом наш мир от Господа войдет.